Тропа, на которую она вышла, вскоре сменилась мощеными улицами. Воздух сгустился, наполнился запахами жареного мяса, дыма, специй и чего-то незнакомого, металлического — запахом большого скопления демонической жизни. Офелия замерла на краю огромной пропасти, что отделяла дикие джунгли от творения разумных существ.

Перед ней раскинулся Игнис.

Город был яростным воплощением мощи и ярости. Улицы, вымощенные кроваво-красным кирпичом с вкраплениями глянцевой черной плитки, петляли между зданиями. Вдалеке теснились убогие, похожие на склепы, трехэтажные дома, из окон которых на улицу смотрели многочисленные семьи низких и средних по рангу демонов. Их крики, смех и ругань сливались в непрерывный, оглушительный гул.

Но чем ближе к центру, тем величественнее становилась архитектура. Здесь высились особняки знати, и это было зрелище, от которого захватывало дух. Стены из черного базальта или темного, почти фиолетового дерева были инкрустированы сложными узорами из чистого серебра, которое мерцало под багровыми лучами света, отражаясь в брусчатке. Эти узоры напоминали то языки пламени, то когтистые лапы, то клыкастые пасти.

И вместо цокота копыт по мостовой гремел иной звук — низкое, ящерское шипение и скрежет когтей по камню. По широким центральным улицам неслись не кареты, а причудливые экипажи без колес — колеты. Их корпуса, выточенные из кости и темного металла, были запряжены низкоранговыми монстрами: шестилапыми тварями, похожими на ящеров, или клубками шипящей тьмы, которые несли свои повозки, едва касаясь земли.

Но все это меркло по сравнению с тем, что возвышалось в самом сердце Игниса.

Замок.

Он был похож на гигантский осколок обсидиана, вонзившийся в небо. Его башни, острые и неприступные, пронзали кровавую высь. И вокруг них, словно живые бастионы, кружили драконы.

Офелия, затаив дыхание, наблюдала за этим летающим арсеналом.

Драконы огня - могучие и бескрылые, с рогатыми головами, отдавали жаром даже на таком расстоянии. Их чешуя переливалась, как раскаленный уголь: от ядовито-желтой у самых слабых, через яростно-оранжевую у середняков, до густо-красной у настоящих гигантов, от которых воздух струился маревоом.

Чуть поодаль, у искусственного озера лениво грелись водные драконы. Их гибкие, обтекаемые тела цвета морской волны, изумруда и глубокой синевы были украшены одним большим рогом и длинными, похожими на плавники, хвостами. Жабры на шеях ритмично вздымались. Даже здесь, на суше, от них веяло влажной прохладой и скрытой силой, которая, Офелия была уверена, удесятерялась в воде.

Выше всех, едва касаясь краями ледяных крыльев верхушек башен, парили сребристые, голубые и белые драконы стихии льда. С их морд свисали инеистые усы, а с кончиков хвостов свисали гроздья острых, никогда не тающих сосулек. Их красота была смертельной и безмолвной.